Когда я училась в первом классе, мою маму часто вызывали в школу. Сначала за букву «Б». От нас в классе потребовали назвать слова, начинающиеся с этой буквы. Я сразу сказала «БАРАХЛО»! Далее, были проблемы с буквой «Ш». Я снова успела первой выкрикнуть «ШОбаны». На «3» - была «зАваль».

Учительница, вызывая мою маму на беседу, хотела, прежде всего, уточнить мой социальный статус, проверить, в каких условиях я живу. У неё было подозрение, что я обитаю в крайне неблагополучном доме, среди кучи барахла, в шобанах и среди зАвали. Ещё я хорошо разбиралась в том, что такое макулатура, рухлядь и хлам ( буквы М, Р, Х - соответственно).

Мама при встрече с учительницей была крайне смущена, оправдывалась, говорила, что это – недоразумение, обещала исправить домашнюю ситуацию. Мама силком оттащила меня домой для дальнейших разборок. Я же была возмущена, сопротивлялась, как могла, и чувствовала себя невинной, как младенец! Это были домашние, родные фирменные словечки, которыми всегда щеголяла моя бабушка, когда мы вместе убирались дома. Бабушка учила меня: разгребать заваль на стуле и подоконнике; разбирать барахло в узком платяном шкафу; выкидывать книги с бездарными стихами, но громкими именами поэтов, как макулатуру; не вставать на стул ногами, потому, что он – изначальная рухлядь (хлипкий советский стул из хозяйственного магазина).

В том школьном конфликте крайней оказалась моя бабушка. Это были её словечки и её презрительное отношение к недостойной дешевой одежде и предметам быта, которую и беречь-то было внапряг, все равно, что мыть после использования пищевые пакетики или одноразовую посуду. Изначально дешевая по исполнению вещь в её глазах была презренна, принципиально хранилась как заведомое барахло.

Другое дело – её домашние реликвии.

Помню, бабушка убиралась в нашей квартире очень своеобразно. Уборка всегда начиналась с шифоньера, из которого извлекался недавно сшитый труакар, вышитый бисером воротник и прочие ценные для бабушки вещи. Надев труакар и вдоволь насмотревшись на себя в зеркале, налюбовавшись красивым воротником, который мог пристегиваться сразу к 3 платьям, бабушка бережно и с почтением снова все помещала в «шифоньере» - помещении для хранения приличных вещей. Остальная одежда как-то умещалась в узком платяном шкафчике. В шифоньере для неё не было места по причине её социального происхождения. Шифоньер содержался всегда в идеальном порядке, его сокровища можно было лицезреть изнутри, как нарядную витрину. Бабушка любила его часто распахивать и эти сакральные действия пробуждали в её душе тайную память. Так бабушка входила в особое возвышенное состояние и именно из него совершались другие домашние дела.

Вторым этапом уборки была натирка двух золотых колец, броши и пары сережек, столового серебра, стеклянных стаканов в мельхиоровых подстаканниках. Затем мы тщательно полировали пианино и бережно обметали большую хрустальную люстру. Зеркало в оправе так же было под её пристальным вниманием. Внимательно осматривалась библиотека: все ли книги стояли в нужном порядке, на своем ли месте?

Мои белые кожаные туфельки щедро натирались зубным порошком, просушивались, им часто меняли кожаные стельки, аккуратно хранили в коробке с колодками из папье-маше.

На этом её интерес к уборке обычно резко падал, и остальное по мере сил доделывала я или мама после работы. Уборка для бабушки всегда заканчивалась разглядыванием альбома со старинными, ещё дореволюционными фотографиями.

А потом в холодное время года она выходила на улицу специально проветривать свой норковый воротник у зимнего драпового пальто. Ему, утверждала бабушка, требовалось солнце и свежий ветер.

После такой уборки бабушка всегда пребывала в приподнятом настроении, искрометно шутила и задирала домашних, включая кошку. Такова была её «королевская уборка».

…Все дело в том, что моя бабушка была истинным ХРАНИТЕЛЕМ. Она делила все вещи, истории, книги, опыт, отношения и душевные переживания на истинные, важные, ценные – и прочее «барахло». Барахло - был строгий вердикт и приговор всему дешевому, глупому и бездарному. С этим она не желала иметь дело. А вот все важное и ценное, редкое и красивое она умела сохранять и разжигать тот тайный костер, которые хранили в себе её реликвии.

Почему я, будучи ещё маленькой девочкой, знала так много слов о барахле и прочие эпитеты настоящего бомжатника? По очень простой причине: бабушка была уверена, что эти вещи не подлежат упорядочиванию, не способны к длительному хранению и держанию формы, не составляют память. Им разрешалось жить своей жизнью, на стуле или под стулом, в куче или в завале. Их судьба бабушку просто не интересовала.

Я помню свой неподдельный интерес, когда я впервые увидела специальную камеру для хранения норковой шубы. Шкаф-холодильник, с выставленной температурой, проточный воздух, поддержание влажности, антибактериальная обработка – и прочие технологические новшества.

Норковая шуба жила в таком шкафу, как во дворце. Принцип был прост: достойной вещи – достойное хранение и обращение с ней. Та женщина, которая показала мне свою камеру, также была из разряда ХРАНИТЕЛЕЙ, я сразу опознала в ней эту тайную черту.

Не потому, что она была богата, а потому, что она владела искусством выделять важное и сохранять это. Её личная сила была направлена не на приобретение, а сохранение, наращивание смысла. У неё в доме принципиально не было одноразовых вещей. Добротность, надежность, строгость, чистота линий. И сразу - рожденный этими вещами порядок.

Наводить порядок среди барахла – самая настоящая каторга. И дело тут не в личной аккуратности, а в том, что эти вещи изначально беспорядочны. В них не вложен высший смысл, поэтому из них и возникают завалы и макулатура, они быстро превращаются в рухлядь.

……….Бабушка часто утверждала, что находится на воспитании у своего норкового воротника. Ей приходится внутренне и внешне соответствовать. Она никогда не проминала воротник под себя, относилась к нему с уважением. Создавала внутри себя ощущение роскоши.

Моя бабушка всегда жила в роскоши. На мизерную пенсию, в ограниченным условиях. Но она была ХРАНИТЕЛЕМ традиции роскоши. И того порядка, который создавала роскошь.

В тот день, когда моя мама приволокла меня домой, она гневно набросилась на бабушку, что та учит меня бомжатным словам, и это влияет на мою репутацию в школе. Бабушка быстро охладила мамин пыл, велев ей помыть руки и привести в порядок лицо и прическу, а затем спешно закрылась в своей комнате.

Утром я увидела на своей школьной форме прелестный кружевной воротничок и манжеты. Бабушка за ночь связала этот комплект крючком из каких-то старинных ниток. Причесала меня перед зеркалом по-новому, строго и благородно. Благословила, отправила в школу.

За завтраком бабушка небрежно обронила маме, что она была не права: разрешила внучке ходить в школу в каком-то барахле. Вот её и приняли за бомжиху. А её «фирменные» слова тут совершенно ни при чем!

Эти кружевные воротник и манжеты я бережно стирала каждую неделю и сушила особым образом, на полотенце. Аккуратно пришивала, отпаривала уже на школьной форме. До 7 класса я носила этот комплект, пока он не стал мне окончательно мал.

Так роскошный воротничок заменил все слова оправданий перед моей учительницей. Бабушка была права: когда есть роскошь, слова не нужны.

Все синонимы слова «Барахло» я по-прежнему знаю наизусть, меня можно разбудить посреди ночи и я выдам полный список. Про роскошь – молчу, потому что роскошь говорит сама за себя, такова её природа.

…Став взрослой, я не забыла наставления бабушки о норковом воротнике (о его магическом влиянии на самочувствие женщины). Я решила пойти дальше - и купила норковую шубу.

Но я не справилась с ней и отдала её маме. Я не умела ни носить её, ни хранить. Зато я переняла все навыки бабушкиной «королевской уборки». И после наведения такого порядка у меня всегда приподнятое настроение.

Я благодарна бабушке за ценный навык: уметь направлять свою личную силу только на важные вещи. Она была истинным ХРАНИТЕЛЕМ роскоши. Мне до сих пор легче что-то создать, приобрести, чем сохранить. Я всегда с большим вниманием отношусь к ХРАНИТЕЛЯМ и ЦЕНИТЕЛЯМ, выделяю их из толпы, испытываю к ним неподдельный интерес.

Свой опыт по искусству сохранения я обобщила в новом семинаре «Как нарабатывать личную силу? Формируем нужные события», который состоится уже скоро, 23 ноября 2023 года.

Жду ваши заявки и пожелания.
Мария Флеро