Эта статья для «взрослых». Поймала себя недавно на мысли, что в моих рассуждениях появились «ОНИ». «ОНИ» - это не «МЫ», а чужие, но не классические враги, нелюди, или откровенные придурки, а молодое поколение, когда понимаешь, что в дихотомии «ОТЦЫ и ДЕТИ», ты уже прочно относишь себя к «ОТЦАМ». Как это определить? Очень просто. Когда ты вдруг ощущаешь, что кому -то что-то постоянно должна, и это не моё собственное обязательство, а навязанный мне извне императив. ОНИ – это 25-35 летние, когда детство явно закончилось, родители свою миссию выполнили, но «система сообщающихся сосудов между детьми и родителями осталась».
Когда мне было семь лет, за месяц перед школой, мой папа положил передо мной свои часы и сказал: «Хочешь их у меня выиграть?» Папины часы были предметом моей детской зависти как атрибута взрослой жизни, и к тому же, я очень любила ситуации, когда жизнь предлагает тебе вдруг что-то заманчивое, играя по струнам твоих аппетитов. Твоё внимание недоверчиво раздваивается: жди подвоха(!), но ты наивно киваешь головой, в любой момент внутренне готова, что всё это – шутка. Часы на то и папины, чтобы всегда оставаться папиными. Это – порядок, но почему сам папа пытается его нарушить?
Когда первый тур родительского волшебства по обольщению был закончен, папа положил передо мной шахматную доску и предложил сыграть партию. Если выиграю я - получу часы, если проиграю – длина моей новой школьной формы останется такой, как определила её мама, и ничуть не короче, как хотелось мне. Риск мероприятия был велик, поэтому за полчаса я освоила правила шахматной игры, тут же проиграла, затребовала новую партию, лишилась новых бантиков в серый горошек, не на шутку разозлилась, и проиграла еще старую некрасивую куклу.
Так получилось, что последние полгода я с удовольствием провожу своё время в обществе молодых мам. У меня в конце лета родился внук, и я погрузилась в приятные хлопоты, связанные с рождением малыша. Молодые мамы приняли меня на равных, в категорию бабушек не отправили, и это вдвойне трогательно.
Как это приятно – общаться с молодыми мамами! Это самое лучшее для меня общество. Нет больше дурацких вопросов про работу, самосовершенствование, как изменить жизнь к лучшему и прочей ерунды. Малыш задает такой график, режим дня и темп, что мама работает как настоящий фокусник, успевая делать десять дел одновременно. Видеть, как расплывается в улыбке малыш, и, самое главное, его мама – такие чистые, искренние эмоции, нежные, бережные движения, вечное состояние полудремы от укачиваний младенца, мелодии колыбельных песен и незамысловатых детских стишков, которые сами всплывают откуда-то из сердца, блаженный недосып на лице у мамы, когда перепутаны явь и сон… Дурацкие погремушки, которые никак не согласуются с моими представлениями о дизайне – главное, чтобы было ярко, шумно, весело, по-цыгански красочно. А как это трогательно – собирать гардероб младенца, выбирая нежнейшие полутона голубого, молочного, салатового и настоящего цыплячьего цвета…
Случай из практики: На последней консультации с Мариной у меня созрел к ней вопрос: «Где ты проживаешь чувство праздника: на работе или дома?». Всё дело в том, что Марина – профессиональный организатор небольших семейных праздников: свадеб, юбилеев, дней рождения. Напрямую её работа связана с ресторанным бизнесом, она много сотрудничает с профессиональными актерами, певцами, танцорами и цирковыми мастерами, организаторами шоу и представлений.
«Конечно, на работе! – утверждает Марина, - Дома – что? Дома скучно всё и обыденно. Дома праздника не создашь, все какие-то тяжелые на подъём. Да и детки ещё маленькие».
Случай из практики: статья написана со слов Алены, и её многие меткие выражения «девушки на выданье» бережно помещены мною в кавычки. Итак, Алена почти готова выйти замуж «в свои 32 года». Предварительно «сделав свои делишки», то есть, получив высшее образование, навыки работы по специальности, устойчивое рабочее место и некоторые перспективы продвижения, «конгруэнтные» её ежемесячному платежу по кредиту за новенькую машину, Алена стала оглядываться в поисках мужа как «доукомплектации её вполне успешной жизни». На примете пока никого нет, прежние отношения Алена рассматривала как несерьезные, и сейчас готова приступить «к работе».
«Не поздновато ли спохватилась?» – спрашиваю я, и получаю недоуменный ответ: «Маша, я же ещё девочка! По крайней мере, я так себя ощущаю! Это тётям сложно выйти замуж, но мне до тёти ещё далеко!»
Тётя – это большая взрослая женщина, которой девочка быть вовсе не собирается. У неё ещё впереди полно времени, так считает Алена, и она никуда и не торопится. Есть ощущение, что «её время» только приходит, она смело вводит себя на «рынок невест» (приданое уже заработано и готово.) Но Алена не знает основного секрета: тёти появляются именно из девочек!
Когда я провожу семинар по Психодизайну, я всегда сама попадаю под очарование этой темы. Мне нравится сам предмет – домоводство, жизнеустройство, укладность жизни, качество вещей, кухонная утварь, убранство постели, дизайн интерьеров и декорирование, семейная атмосфера. Меня всегда привлекала повседневная жизнь, я её люблю больше, чем праздники, для меня в ней много скрытого и мудрого.
Серость будней – это мой предмет! Когда весь спектр красок сужен до монохромности и внешней невыразительности и непривлекательности, наконец-то проступает сам рисунок бытия. Первоначальный замысел, кроссворд из штрихов и намеков. Некая динамика всех процессов. В буднях нет места притчи и откровенным указателям: «Налево пойдешь – коня потеряешь». Тебе просто предписано делать «маленькие дела», из которых соткан день. И никто не стоит над душой, что ты сейчас совершаешь роковое действие, от которого зависит вся твоя жизнь. Но в этом основной секрет серых будней: роковая ошибка закрадывается именно в маленькое, повседневное, будничное действие, входит в повседневный цикл, образует привычку. Всё, что мы проигнорировали и упростили, закрепляется в матрице нашего поведения. Всё попустительство рождается в мелочах. Дьявол – он всегда рядом, но не в больших делах, а в повседневных. Дьявол – это тот, кто мешает под руку, после чего глаз перестает видеть очевидное, язык не распознает опасный привкус, а уши начинают слышать только, что им приятно. Мы становимся до шизофреничности пластичны в нашем приспособлении к упрощенному действию, санкционированному попустительству.
Я давно уже сталкиваюсь с такой проблемой, что женщины испытывают страх при принятии решения уйти с работы. Причем, не поменять работу – одну на другую, а именно «сделать перерыв». И это не внутренняя проблема женщины: «Что я буду делать потом?» (с этим, как раз, всё в порядке: буду жить как белый человек!), а в том, что её не отпускают, и она боится сообщить об этом своему начальству и ещё, нет, не мужу и детям, а собственным родителям! Почему? Потому что заранее знает результат: начальство и мама будут «против» и на неё начнут давить, чтобы она осталась на работе.
Как женщины в большинстве случаев решают эту проблему? Они выдумывают несуществующую проблему как причину, которая категорически «требует», чтобы женщина оставила эту работу. Заметьте, не женщина требует, а ПРОБЛЕМА! Не дай бог, скажешь, что работа не очень-то и нравится. Мало платят. Хочется побольше времени проводить с семьей, детки ещё малые. Заняться собой, отдохнуть, в конце концов! Просит муж, чтобы ты была почаще дома, нежная и красивая! Да, ты любишь работать, но иногда надо отдохнуть, заняться домом, подрастить дочку, а потом снова поработать. Если, конечно, захочется! А, может, и не захочется!
Есть в нашей жизни будничное, повседневное, а есть праздничное. Женщине в нашей культуре всегда предписывалось знать эту разницу: между праздничным и будничным. Что такое праздничный стол, праздничное меню, праздничное платье для всех членов семьи, иная структура праздного дня, особые гости, особые поздравления и подарки, праздничное убранство кровати, особая звенящая чистота в доме: «к празднику», мысли и чувства, припасенные к празднику. Но самое главное - это тонкое женское понимание, зачем нам этот праздник, это внутреннее преображение и обновление, это согласование и подтверждение, что мы все по-прежнему с вами, все вместе, что беда не страшна… И именно женщине вменялась в обязанность забота обо всех дальних родственниках в праздничные дни, чтобы никто не был обделен вниманием и не забыт, накормлен, напоен и согрет…
Очень часто современная женщина воспринимает праздник как возможность тупо отлежаться, выспаться, придти в себя, то есть «не работать». Развлечь себя телевизионными передачами, сходить к кому-то в гости. Когда человек устал, у него нет ни осмысленных будней, ни праздников, а только некоторая непроходящая тупость по жизни.
Сама уже давно к себе не приглашает. А только красиво «садится на хвоста» в более гостеприимный дом. Нет сил, нет навыка и потребности, работа забирает последнее, мы можем только снисходительно присоединиться к тем, кто по-прежнему не забыл, что такое праздник. Так постепенно работающая женщина теряет ощущение праздника, он становится просто элементом светской жизни. Женщина часто ведет себя как бревно не только в постели (это – наименьшее из зол), но и когда следует сотворить праздник!
Когда мне тоскливо, мне надо просто что-то вспомнить или загадать, чтобы нужное напоминание пришло со стороны. Что-то такое, что сразу вытаскивает меня из пренебрежения к собственной жизни и благополучию. Когда мне плохо, то что же в этом плохого?
Для меня, это, как ни странно – потеря элементарной аккуратности. В плохом состоянии много пренебрежения, отрицания, забывчивости, невнимательности. Такое впечатление, ЧТО ВСЁ ПРОСТО ИДЕТ НАПЕРЕКОСЯК! Когда человеку плохо, прежде всего, меняется лицо: оно реально перекашивается и расползается в разные стороны (как в очаровательной плаксивости маленьких детей), фигура теряет свою статную симметричность, криво оседает с поджатыми конечностями (особенно это заметно в положении сидя), опадает прическа ( ну, не держится она на тоскливой голове !), голос становится глухим, слабым и дребезжащим. И вдруг начинаешь понимать, что первым нарушается какой-то элементарный порядок и внутренняя аккуратность…
Случай из практики:
Анна живет в Большом Городе, куда она приехала из русской глубинки. Для Анны глубинка имеет вкус кислятины, «там беднота и все нормальные парни женаты, а остальные бухают, все . Там ужас ! ! Идти на завод и ждать принца? Я очень хочу замуж, только за нормального, чтобы больше не пришлось так работать .» - пишет мне в письме Анна.
«Если это возможно, хотела попросить у Вас совета…
И бирюзовая вуаль
Небрежно брошена на стуле.
Ткань, опьяненная собой,
Изнеженная лаской света,
Она испытывает лето,
Как бы не тронута зимой...
О. Мандельштам